6th International Symposium Oriental Studies

57 The 6 th International Symposium on Oriental Ancient Documents Studies Указанное значение присутствовало и в предикативной функции имени на tačy. Это дает основание определять время на tačy как «будущее по‑ тенциальное». Наиболее четко данное значение потенциальности будущего дей‑ ствия проявляется в отдельных независимых предложениях со сказу‑ емым в форме tačy. В условных полипредикативных конструкциях с зависимым предикатом, выраженным деепричастием sar, в главном сказуемом значение формы tačy дополняется такисными отношениями: временным соотношением двух событий В языке «Книги гаданий» (Yrq bitig) появляется другая форма буду‑ щего времени — форма на γaj, которая уже в дальнейшем, в древнеуй‑ гурском языке становится доминантной. Форма на γaj, хотя с самого начала функционировала только как предикативная, также обладала ши‑ роким спектром модальных значений. Они стали основой для развития в разных тюркских языках форм желательного или долженствователь‑ ного наклонений. В связи с семантикой древнетюркской формы на tačy следует от‑ метить функцию в её составе показателя čу. Речь идёт о полифункци‑ ональности аффиксов в истории тюркских языков. Однако и на уровне древнетюркской эпохи видно его продуктивное использование при об‑ разовании чисто отыменных дериватов, т.е. от имен существительных, и от глагольных имен в случаях вторичной деривации по модели: «основа глагола + аффикс глагольного имени + čу». Показатель čу обозначает свойство субъекта, и это свойство, естественно, обеспечивает только та‑ кие действия (или особенности) субъекта, которые определяются дан‑ ными его способностями, потенциями. Эти способности реализуются как профессия, привычка, склонность субъекта в зависимости от семан‑ тики производящей основы или узуса использования деривата. Из этой семантики исходят и модальные особенности будущего потенциального времени на tačy в памятниках рунической письменности. Как более поздние структурные аналогии рассмотренной временной формы следует указать на старые (чагатайский, османский языки) и со‑ временные (кумыкский, ногайский, узбекский, уйгурский и др. языки) глагольные формы на makčy. Они рассматриваются или как один из вариантов будущего времени, или как желательное наклонение. Key words: morphological model, Turkic languages, runic monuments, Present-Future tense, Old Turkic grammar, word derivation.