В. Г. Гузев. Избранное

170 В. Г. Гузев. Избранное: К 80-летию Разделяя мнение Ш. С. Айлярова о том, что конструкции, вводи- мые причастиями, нельзя считать придаточными предложениями, под- черкнем, что это утверждение необходимо теоретически обосновать. Данный вопрос очень важен и имеет общелингвистическое значение. Проводимые в рецензируемой работе доводы (отсутствие относитель- ной самостоятельности; субъект и предикат развернутого члена, будучи вырванными из предложения, не выражают суждения) умозрительны и вряд ли достаточны.  В работе не раз подчеркивается, что чрезвычайно широкое распро- странение интересующих автора синтаксических конструкций «обу- словлено в первую очередь отсутствием в турецком языке союзов, глав- ным образом подчинительных» (с. 219). Едва ли правильно объяснять особенность одного языка отсутсвием в нем чего-либо, что есть в язы- ке иного строя. Важно отыскать причину в строе самого исследуемого языка. Представляется, что распространенность в турецком синтаксисе интересующих автора конструкций обусловлена чрезвычайно развитой системой глагольных именных форм, которые относятся к числу мор- фологических средств, освобождающих язык от структурной потреб- ности в подчинительных союзах.  К серьезным недостаткам работы следует, по нашему мнению, от- нести неразличение автором понятий, относящихся к разным языковым уровням. В частности, при описании структуры развернутых членов предложения не проводится разграничение понятий синтаксического, логико-грамматического и конкретно-ситуативного уровней. Так (см., например, с. 83), с одной стороны, утверждается, что первый компонент этих конструкций «обозначает субъект действия», с другой — что он соответсвует подлежащему придаточных предложений. Из первого ут- верждения следует, что понятия «субъект» и «действие» логико-грамма- тические, то есть представляют собой то, что выражается, обозначается компонентами конструкции, а из второго — что «субъект» понимается и как компонент. И это второе понимание подтверждается предсталве- нием о том, что субъект может выпадать (см. с. 119), или что «существи- тельное в родительном падеже является субъектом действия» (с. 50). По-видимому, автор не замечает этого противоречия, что явствует из следующего его утверждения: «... наиболее благоприятные условия для выпадения субъекта развернутого определительного члена предложе- ния возникали в тех случаях, когда подлежащее предложения и субъект развернутого члена предложения не только совпадали в лице, по и фи- зически представляли собой одно лицо» (с. 119). «Физически представ- лять одно лицо» предметы (а не субъекты и подлежащие!) могут, види-