В. Г. Гузев. Избранное

298 В. Г. Гузев. Избранное: К 80-летию свидетельствует, что не может быть и речи о том, чтобы какая-либо из них охватывала бы все множество глаголов и являлась тотальной [23. С. 220–229], хотя грамматичность (в данном случае — причастность к словоизменению) как видовых, так и акционсартовых форм не мо- жет вызывать сомнений. Следовательно, устройство и функциональ- ные особенности категории аспектуальности находятся в противоречии с тезисом, согласно которому грамматическая категория непременно является тотальной или, по крайней мере, характеризуется широким ох- ватом дексем данной части речи [1, С, 9–10], и дают основание сомне- ваться в правомерности признания тотальности обязательным условием грамматичности. 5. Из сказанного в пункте 4 следует, что едва ли оправданна наме- тившаяся в аспектологии тенденция связывать разграничение видов и способов действия с грамматичностью первых и неграмматичностью вторых [3. С. 8–9]. 6. Если согласиться с утверждением славистов о том, что акцион- сартовые значения в славянских языках входят в состав лексических значений глаголов (Э. Кошмидер и др.) [1. С. 10], и сопоставить его со сформулированным в настоящей статье мнением, что носителями акци- онсартовых значений в изучаемом языке (так же, как и в других тюрк- ских языках) выступают словоизменительные формы, то напрашивает- ся следующий типологический вывод: акционсартовые характеристики действий могут в качестве сем входить в состав лексических (точнее, вещественных) значений глаголов, но могут быть и самостоятельными служебными грамматическими значениями. 7. Подобно некоторым другим служебным грамматическим зна- чениям (множественности, принадлежности, родительного, вини- тельного и дательного падежей) [30. С. 68–102] видовые и акцион- сартовые значения в староанатолийско-тюркском языке не являются облигаторными и обладают способностью вступать или не вступать в действие в зависимости от коммуникативных условий и намерений говорящего. 8. Вопреки высказанному в аспектологической литературе критиче- скому или скептическому отношению к идее о субъективном характере видовых и об объективности акционсартовых значений [1. С. 11; 31. С. 22–23], эта идея в свете предложенного в настоящей статье истол- кования тюркской категории аспектуальности представляется рацио- нальной и перспективной. Виды как оязыковленные идиоэтнические формы репрезентации действий, формирующиеся, как уже было ска- зано, скорее всего, на базе представлений о способах действия, т. е.