Актуальные вопросы тюркологических исследований

XXXIII–XXXIV Kononov Memorial Lectures 290 се анса юлчĕ те Турра асăнчĕ. Ним те çук. Çын каялла кайре те хĕр тапранса тухнă пÿрте кĕчĕ. Ир тăрсан ампарта хĕр кĕлетки çакăнса тăнине курнă, ун чунне усалсем лашапа, ямшăкпа илсе кайнă. Ку ĕçе çак çын куçăнах курнă тет » (На стороне Чебоксар один человек по- ехал в Чебоксары за товаром. На дороге он произносил дурные (непри- стойные) слова. За ним ехал (его догнал) на паре лошадей с ямщиком один улбут барин. Когда он поравнялся с этим человеком, (барин) ска- зал: «Останови лошадь, человек. Лошадь вон туда привяжи и поедем со мной, лошадь твою никто не тронет». Человек оставляет лошадь, садит- ся рядом с барином. Ямщик спрашивает у барина: «Куда ехать?». Барин говорит: «Вон там есть свет лучины, айда [туда]», — говорит. Доехали. Из дома вышла одна девушка. Девушке сказали: «Быстрее соберись, вы- ходи». С девушкой вместе зашли в амбар. Человек сидит на подводе (телеге): одна лошадь говорит: «Ты, когда мы доедем до леса, выпрыгни на бересклетовый кустарник, с нами не поезжай», — сказала. Девушка собралась, вышла и поехали. Когда доехали до леса, человек выпрыгнул [на бересклетовый куст] и помянул Бога. Ничего нет. Человек пошел обратно и зашел в дом, откуда вышла девушка. Когда утром встали (про- снулись), увидели в амбаре, что висит тело девушки [удавившейся], ее душу узалы (черти) на лошади с ямщиком увезли. Говорят, будто это дело человек видел воочию) (Зап. д. Оточево, Ядринский уезд, Казан- ская губерния (ныне Моргаушский район, Чувашская Республика). Соб. Н. В. Никольский. 1911 г.) [4: I. 179: 79]. Как показывает материал, лошади — люди, превращенные в лоша- дей — разговаривают (просят, советуют, объясняют, поясняют о себе — кто они конкретно, например, чья дочь, из какой деревни) с кузнецом, с людьми на чувашском языке. Бересклетовый куст обладает обережным действием, раз около него безопасно, именно на него надо было выпрыгнуть человеку, чтоб спа- стись от чертей. Кузнец (или простой человек) определяет (узнает) о том, что это не простая (обыкновенная) лошадь от того, что эта лошадь говорит / раз- говаривает / просит его человеческим языком о том, чтоб он не при- чинил острую нестерпимую боль при подковывании, не ударял боль- но молотком. Лошадь говорит, что она не лошадь, а человек; что узалы (черти) превратили их (удавленников, утопленников) в лошадь или çуна тупанĕ (полозья саней). В архивных источниках также есть материалы,