Актуальные вопросы тюркологических исследований

55 XХXIII–XXXIV Кононовские чтения неров многие регименты назади стоят… по всей Великой Польше и до обозу не идут…» [12: ф. 79, д. 164, л. 125]. Такие действия польской сто- роны были небезосновательны, ибо «от турка ныне великое молчание, и того ради король и иные не радеют и поехали все по домом…» [12: ф. 79, д. 164, л. 15об.]. Все это вступает в диссонанс с позицией Я. Виммера, убежденно- го, что после получения короны Собеский «с большой энергией начал готовиться к новой кампании…» [30: 49]. Указанные «помешки» — не новость [20: 64], однако Тяпкину ко всему прочему стали доступны сведения о намеренном воспрепятствовании альянсу против турок и «крымцев»: «Посланы универсалы чтоб не собирали войско… радую- чися тому, что все поганство рушитися на Государство Московское, а которы[е] было пошли в собрание и тех возвратить велели…» [12: ф. 79, д. 163, л. 82об.]. В то же время волю к переговорам с «ляхами» продемонстрировали и крымские татары, инициировавшие то самое «любительное посеще- нье» [12: ф. 79, д. 163, л. 38]. Кажется, в пользу этого говорит плохая осведомленность «крымцев» о последних польских событиях: «Посла- нец калги салтана прислал с листами яко до маршалка и до гетмана, неведаючи того что [Собеский] учинился королем…» [12: ф. 79, д. 163, л. 38]. Донесения Тяпкина в этом отношении становятся еще одним ар- гументом к мнению Л. Подгородецкого [27: 218], в противовес устрем- лениям Я. Виммера [30: 49] и М. Вагнера [29: 49] изобразить именно Яна III человеком, первым сделавшим конкретные шаги навстречу мир- ному процессу. Похожее впечатление сложилось и у российской иссле- довательницы К. А. Изотовой, упоминавшей о высылке к хану в 1674 г. польского агента Яна Карвовского для обсуждения крымского участия в содействии польско-турецкому миру [7: 164]. Заметим мимоходом, что в Крым тогда был направлен королевский дворянин Качоровский [29: 49], вернувшийся обратно лишь 18 августа [26: 391]. Вышеперечисленное заставляет говорить не только об «инициативе» Собеского и «отклике» [16: 121] татар. Помимо беспокойства магнатов (Яна III) за территориальные приобретения и сулимых договором с тур- ками и их союзниками-французами выгод возвышения Речи Посполи- той над Балтикой [16: 119], к переговорам короля подвигло также дипло- матическое выступление агентов самого Крымского ханства. Версия, что первым к этому устремился монарх, о чем, опираясь на польские