Очерки по истории Южной Месопотамии эпохи ранней древности

53 Глава II. Южная Месопотамия и ее соседи в IV тыс. до н. э. хозяйстве не было напрямую связано с ростом городского населения и, соот- ветственно, его потребностей в продуктах питания. На мясо скот использовали редко, в основном при жертвоприношениях в ходе культовых праздников. Крупному городскому хозяйству было необходимо содержать большое коли- чество крупного рогатого скота, поскольку значительно расширились сельско- хозяйственные площади, для обработки которых использовали плуги с упряж- ными животными. В административных учетных документах конца IV тыс. до н. э. упоминаются стада крупного рогатого скота в 100‒200 голов. В город- ском хозяйстве учитывалось также поступление молочных продуктов, таких как молоко, масло, сыр (Englund 1995). С конца IV тыс. до н. э. все более важным для успешной деятельности го- родских хозяйственных систем становилось разведение мелкого рогатого ско- та 12 . В административных документах того времени упоминаются стада мелко- го рогатого скота от 1000 до 1500 голов. Этих животных разводили прежде всего для получения шерсти. Рост поголовья мелкого рогатого скота был связан с расширением производства шерстяных тканей в текстильных мастерских, создаваемых в городских административных центрах (см. ниже). Шерсть и ткани, наряду с зерном, постепенно становились важнейшим предметом экс- порта из Южной Месопотамии. Многочисленные изображения домашнего скота на печатях и рельефах конца IV тыс. до н. э. показывают, что админи­ страция и население городов хорошо сознавали значение скотоводства. Рыболовство. Рыболовство, как уже упоминалось выше, было для населения Южной Месопотамии одним из самых древних традиционных способов полу- чения продуктов питания 13 . Судя по архаическим административным текстам, в конце IV тыс. до н. э. сушеная рыба оставалась главным источником протеи- на для работающего населения. Знаки, которые в этих ранних текстах служили для обозначения свежей и сушеной рыбы, входят в группу наиболее часто ис- пользуемых в этих текстах. От этого времени сохранился перечень названий различных видов рыб, который содержит около 80 позиций. В архаическом списке профессий нет знака, который мог бы передавать значение термина «рыбак» как названия профессии (позднее в шумерских текстах стали передавать значение этого термина сочетанием двух знаков: šu + ku 6 = рука + рыба), но при этом упоминаются такие должности, как «главный/начальник (по) сушеной рыбе» (gal suhur) и «администратор/учетчик сушеной рыбы» (sanga suhur). 12 В VI‒V тыс. до н. э. одним из важных источников продовольствия для населения Южной Месо- потамии было разведение свиней, в меньшей степени крупного рогатого скота. Овец и коз держали немного. Однако уже в археологических слоях V тыс. до н. э. количество костей овец и коз постепен- но увеличивается по сравнению с количеством костей крупного рогатого скота и свиней. Одновремен- но лен, который в V тыс. в основном использовали для изготовления тканей, к концу IV тыс. вытесня- ется шерстью (Liverani 2006: 39). 13 О той важной роли, которую продолжало играть рыболовство на этапе становления городской цивилизации, говорит тот факт, что пиктографический знак, использовавшийся в архаических текстах для обозначения корзины или плетеной ловушки для рыбы (gá), позднее стали использовать для обо­ значения дома-хозяйства (é), а также в качестве составной части при написании названий, по крайней мере, 10 городов, в том числе Ура, Урука, Ларсы. Идеограммы для передачи названий некоторых других городов включали знаки, обозначавшие различные виды тростника (Englund 1998: 92 ff.).