Актуальные вопросы тюркологических исследований

55 Actual Problems of Turkic Studies варь». Среди них два примера, которые вошли в прежние издания «Дива- на», а из них в грамматики (см., например: Atalay DLT, I, 24; Hacieminoğlu 2013, 168; Нигматов 1980, 134-135) как формы на *-aġan/-ägän: ol är ol ävkä baraġan «это тот мужчина, который часто ходит к нему домой»; ol är ol bizkä kälägän «это тот мужчина, который часто приходит к нам». Р. Данков подверг сомнению эти формы, предположив, что фатхи над вторым корневым согласным в причастиях от глаголов bar- и käl- про- ставлены «поздней рукой». Обращение к новому факсимильному изда- нию рукописи «Дивана» подтверждает правоту американского издателя: Ркп 17 11 , в написанном здесь слове kälägän фатха над лямом , дающая чте- ние второго слога как lä, совершенно отчетливо переправлена из сукуна , предполагавшего чтение буквы лям ( ﻝ ) без сопровождающего гласного, т. е. все слово до этого вмешательства явно было *kälgän. В первом из рассматриваемых двух примеров — baraġan — сукуна над ра , очевидно, не было, т. е. зачеркивания не требовалось, но подставленная над буквой ра фатха отличается от соседних аналогичных харакятов (над первым и вторым кяфами ), что также свидетельствует о верности предположе- ния Р. Данкова. Поэтому в американском издании Р. Данков и Дж. Келли отказались от ранее читавшихся здесь *baraġan , *kelägän в пользу форм barġan, kälgän. Так же поступили и мы — Е.А. Поцелуевский и автор этих строк, редакторы российского академического издания (ДЛТ–М, 2010, I, 69). Кроме палеографических доводов, подтверждающих иллюзорность формы на -aġan в «Диване», существует целый ряд других факторов. Первый из них тот, что несколько далее, еще в первой из восьми частей Словаря, называемых Кашгари «книгами», — в «Книге хамзовых слов» (С. 28–159 оригинала «Дивана») в главе, посвященной структурному типу слов фаъалъа:н (с. 88–90 оригинала ДЛТ), Кашгари, несмотря на на- мерение не включать в Словарь данный вид причастий, все-таки привел серию из 35 фразовых примеров с ними: Говорят: ol är ol özin kišidän abïtġan , что значит: «он — мужчина, имею- щий привычку скрываться от людей». Говорят: ol küp ol süčigni ačïtġan , что значит: «это — кувшин, [который] всегда делает кислым что-либо сладкое, вливаемое в него». Говорят: ol kiši ol tarïġ arïtġan , что значит: «тот мужчина постоянно очищает пшеницу». Говорят: ol kiši ol joldan azïtġan , что значит: «это – человек, который постоянно сбивает людей с [правильного] пути». Говорят: bu är ol ïšïġ ävürgän «это — мужчина, всегда все делающий шиворот-навыворот», — и т. п.