Актуальные вопросы тюркологических исследований

XXXIII–XXXIV Kononov Memorial Lectures 238 «не исторический, а в негативном смысле идеологический», в котором «все прогрессивное и революционное в истории страны рассматрива- ется как грязь и преступление, а любовь к родине — как ошибка мо- лодости». «Неправильный, субъективный» взгляд на историю приводит писателя, по мнению критика, к созданию «плохого, низкокачественно- го в художественном отношении произведения», в котором «история и политика приправлены соусом детектива». Особенно жесткую критику С. Кахраман обрушивает на главного героя романа, который воплощает собой авторскую позицию. Поэтому, как считает критик, его характер и лишен реалистических, типических черт, что проявляется в постоян- ной душевной раздвоенности: он убивает и страдает от этого. Вторая статья С. Кахраман, по сути, повторяет тезисы первой. В ней приводят- ся разные исторические исследования о младотурецкой революции (от работ турецкого профессора Айкут Кансу до работ Ленина и Троцкого), в которых доказывается ее прогрессивно демократический характер. С. Кахраман снова и снова клеймит позором позицию А. Умита по этому вопросу, говорит, что герой стал куклой-марионеткой в руках писателя. Другой критик Б. Садык Албайрак в статье «Запоздалое прощание Ахмета Умита» (и эта статья вышла в двух частях) [7], также не стес- няясь в выражениях, критикует роман. У него А. Умит «опошляет и искривляет историю», «создает примитивное произведение массовой литературы». Если С. Кахраман практически не анализирует художе- ственную структуру романа, то Б. С. Албайрак пытается провести лите- ратуроведческий анализ. Он даже опирается на высказывания Горького о реализме и типизации. Критик приходит к выводу, что «это не роман, а бесконечный монолог, в котором нет романных личностей». Доказа- тельством тому для критика служит сцена встречи увозимого в ссылку султана Абдульхамида II и стрелка-федаи Шехсувара, который охраня- ет специальный вагон ссыльного. Б. С. Албайрак считает, что султан и охранник ведут себя нетипично для их социального статуса, беседу- ют как обыкновенные люди о жизни и о литературе. На самом деле это одна из самых сильных в психологическом плане сцен романа. Перед читателем возникают образы не просто в прошлом известного своей же- стокостью султана и безгранично преданного идеям революции федаи, а двух обычных людей, силой судьбы сведенных в одном вагоне. Ста- рый, потерянный от пережитого поражения старик-горбун Абдульхамид просит у охранника стакан воды. А тот, ненавидящий бывшего тира-