Восстановление императорского правления, известное как революция Мэйдзи 1868 года, дало старт превращению аграрной Японии в одну из ведущих мировых держав, активно включенную в систему глобальных отношений. Вневременной интерес к Мэйдзи-исин со стороны международной общественности неслучаен: понимание механизмов трансформационных процессов Японии — это ключ к выстраиванию конструктивного диалога со страной-партнером сегодня.

«Санкт-Петербургский университет всегда уделял серьезное внимание изучению и преподаванию японского языка, культуры и истории. Очевидно, что сейчас внимание к стране в нашем университете растет, что в целом отражает общие тенденции межгосударственных отношений. У нас заключен целый ряд договоров с вузами, который в последнее время дополняется связями с японскими компаниями JTI, Mitsui, Panasonic, поддерживающими наши программы академической мобильности, — отметил первый заместитель декана восточного факультета Алексей Родионов. — С прошлого года возможность изучать японский язык получили не только востоковеды и международники СПбГУ, но и менеджеры, а в следующем году она появится и у юристов: будет запущена новая программа бакалавриата "Юриспруденция (с углубленным изучением японского языка и права)"».

На особенностях исследования феномена Мэйдзи как внутри Японии, так и за ее пределами акцентировал внимание профессор СПбГУ Александр Филиппов. Так, например, в отечественной историографии в отношении Мэйдзи использовалось введенное В. И. Лениным клише «незавершенная буржуазная революция», в европейской традиции фигурирует производное от английского языка выражение «реставрация», а в самой Японии применяется термин Мэйдзи-исин («обновление Мэйдзи»). 150-летний юбилей привел к возобновлению интереса и, как следствие, новым трактовкам: в Японии сегодня появляются публикации, посвященные жизнеописаниям «инноваторов хай-тека эпохи Эдо, заложивших фундамент для Мэйдзи-исин», а также материалы, где проводятся параллели между 100-летием Великой русской революции и 150-летием Мэйдзи.

В событиях 1868 года можно найти ответы на вопросы, которые стоят перед современной Японией, уверен историк и политолог Дмитрий Стрельцов. В отличие от европейских стран, где перевороты происходили в рамках логики внутренней эволюции, преобразования Мэйдзи стали ответом на внешнюю угрозу. При этом, как заметил эксперт, мобилизационные лозунги той эпохи активно используются и современной политической элитой Японии. Для Мэйдзи-исин была характерна опора на такие ценности, как гармоничность и бесконфликтность японской государственности, идеализация патриархального уклада сельской жизни и представление императора как отца нации. Эти координаты также остаются актуальными и для современного политического курса.

Наследие революции находится в фокусе внимания не только чиновников, но и самой широкой общественности. Так, крупнейшая японская телерадиокомпания NHK выпустила целый цикл тематических передач. Причиной такого интереса, по мнению преподавателя Университета Хиросимы, выпускника СПбГУ Сергея Толстогузова, стала общественная саморефлексия.

Современных японцев интересует, почему их государство постепенно утрачивает лидерские позиции в мировой экономике? Каким образом в прошлом, будучи традиционной и экзотической страной, она смогла в столь короткий период — за 20–30 лет — встать на один уровень с ведущими европейскими державами? Какого типа люди изменили страну? Что они делали? Жители сейчас озабочены проблемой инфантильности молодого поколения, которое не хочет занимать активную жизненную позицию. Мэйдзи-исин как раз демонстрирует нам противоположное — целая плеяда ярких личностей, которые не боялись брать инициативу.
Преподаватель Университета Хиросимы Сергей Толстогузов

Представленные на конференции доклады о японо-российских, японо-турецких и японо-итальянских отношениях на самых разных уровнях взаимодействия показывают, что стране пришлось учиться, пожалуй, еще более интенсивно, чем России в Петровскую эпоху, считает историк Японии доцент СПбГУ Мария Малашевская. К началу ХХ века Япония стала единственной не западной модернизированной державой, однако желание закрепить за собой статус равноправного партнера Запада привело к трагедии 1930–40-х годов.

«После поражения во Второй мировой войне государство, сохранившее черты мэйдзийской Японии, скорректировало свой политический, экономический, социальный курс. Страна выбрала путь мирного развития, который в общем виде сохраняется до сих пор, — комментирует эксперт. — Япония стала воплощением концепции державы-экономики, а мягкая сила является ее основным методом ведения внешней политики. И несмотря на экономический спад последних 25 лет, страна прочно занимает особое культурно-историческое место в мировой системе».

Отдельные секции конференции были посвящены подробному изучению влияния Мэйдзи-исин на русско-японские отношения, трансформацию японского общества, внешнюю политику Японии, ее литературу, культуру, образование язык и быт. Участие в заседаниях приняли исследователи из России, Японии, Сербии, Италии и Болгарии. В рамках события лингвисты Белградского университета провели презентацию русскоязычного учебника японского языка, перевод которого выполнил выпускник ЛГУ, филолог-сербист Иван Прийма.